В период обострения международной обстановки, которая подталкивает пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова говорить об элементах «холодной войны», преимущества блокчейна перед «железным занавесом» становятся очевидны. Максим Черешнев, председатель правления Совета по развитию внешней торговли и международных экономических отношений, международный секретарь IDACB, уверен: санкции — не про запреты, и блокчейн с криптовалютами — не про их обход. На повестку дня вынесены технологии в целом, ведь главная цель — оцифровка, модернизация существующих систем.
— Расскажите подробнее, пожалуйста, про IDACB. Для чего создана организация и как сейчас строится работа?
— IDACB — международная децентрализованная ассоциация криптовалют и блокчейна. На сегодняшний день более 50 стран подтвердили свое участие в ней, к маю ожидаем 100 стран — мы видим повышенный интерес, причем на правительственном уровне. У организации есть два уровня представительства от каждой страны. Первый — ассоциация, как РАКИБ в России. Второй уровень — попечительский совет, который включает представителя Правительства, официально уполномоченного курировать направление блокчейна и криптовалюты. В России это советник президента, в Германии — министр по информатизации, на Мальте — член парламента. Дальше у нас есть секретариат, который я возглавляю. Это исполнительный орган, задача которого — те инициативы, которые обсуждает совет директоров, готовить, воплощать, принимать участие в разных инициативах стран.
Основная наша миссия — создание условий для развития криптовалют и блокчейна. Прежде всего, легитимизация — этот вопрос волнует всех: от майнеров до предпринимателей. В разных странах разные условия — от частичного запрета до полной легализации, как в Швейцарии. Поэтому задача — правильно сформировать инструменты, которые могли бы поддерживать развитие криптовалют и блокчейна.
— Какие инициативы сейчас проходят?
— Есть программа, например, антискам, чтобы ICO сертифицировались и скам-проекты не проходили этот фильтр.
Также ICO сталкивается с проблемой эдвайзеров. Мы запустили программу международных эдвайзеров. То есть создается совет, в который пройдет от 100 стран 1000 человек — не так много людей, но это помощь ICO-проектам в поиске хорошей команды, усилении проекта. В противном случае очень много времени занимает у организаторов налаживание контактов.
Также Бахрейн, Нидерланды и Мальта выступили с инициативой создания единого IDACB-фонда для развития единого международного рынка криптовалют и блокчейна. В нем сделали несколько направлений — одно для стабилизации рынка криптовалют, второе — для поддержки pre-ICO, чтобы проекты могли с этой стадии дойти до ICO. Сейчас это стало дорого, даже на листинг биржи необходимо потратить дополнительные средства. Так как ряд бирж аккредитацию проходят у нас, для нас это может быть бесплатно.
— А как удается создавать такие инициативы, учитывая, что в разных странах разный правовой статус у криптовалют, ICO?
— Статус разный, а люди-то похожи. Все разговаривают на английском языке. У нас есть вотсап-, телеграм-группы. На той стороне в каждой стране находятся профессионалы. Знаете, два человека что-то обсудили, каждый пошел что-то делать. А если два руководителя обсудили что-то, они дали задачи своей команде, и уже через несколько дней все готово.
— То есть пока существуют комфортные условия и вы не ожидаете каких-то изменений?
— Все в целом комфортным не назовешь, ведь это полулегально. То есть не нелегально, но официально не признано. В России официально никто и не работает. А в Австралии, например, есть биржа, и коллеги пытаются, наоборот, легально работать и ходят доказывают всем. У нас же банки просто не пропускают криптовалютные операции, такова позиция Центробанка. Создается серая зона, и пока это законно. Если бы было незаконно, мы бы породили целый класс преступников против их воли. Наша задача — брать опыт, переносить из страны в страну и делиться этим с Правительством, вносить официальные предложения, которые государство будет рассматривать.
— В России, в том числе в Москве, проведено несколько крупных международных мероприятий. Какие выводы сделаны, например, после первого WBCSummit? Будут ли внесены какие-то изменения во второй саммит?
— Мероприятий действительно много, но рынок сейчас будет меняться. Много энтузиастов их запускают, это хорошо для популяризации, но публике требуется уже детализация. Просто разговор с экспертами о блокчейне, криптовалютах уже никому не интересен. Наше первое мероприятие было таким же общим, а теперь мы в IDACB решили собрать 100 стран. В этом случае мы получим разные блоки экспертизы, и мы сможем пойти вглубь тематик, в применение блокчейна в конкретных отраслях.
Так, в финтехе будут блокчейн-проекты и банки из Европейского союза и из арабского мира. У банков много интереса, но обычно они на блокчейн-тусовки не ходят. Что характерно, на наши инициативы не влияют никакие санкции, потому что мы обсуждаем технологию. И мы предоставим возможность поучаствовать всем проектам с разных платформ, это создаст соревновательный дух.
Также для ICO предоставляем возможность обрести правильную стыковку с инвестором. Большинство наших инвесторов институциональные, и они привыкли к определенным правилам игры, которые не соблюдаются в мире блокчейна. Для таких инвесторов White Paper — декларация о намерениях, и ее совершенно недостаточно для принятия решения о вложении в проект. Требуется профессиональный финансовый план. Мы помогаем проектам составлять такие планы. Ведь и частным бэкерам такие бумаги все чаще нужны, потому что инвесторы становятся профессиональнее. И крупнее. Потому что все мелкие держатели криптовалют уже вложили все, что у них было, а крупные наблюдали весь год, анализировали рынок и теперь разработали свои стратегии и тактики инвестирования. В итоге может все прийти к тому, что ICO будет рассматриваться ими как еще один вид венчурного инвестирования, просто более быстрый и со своими правилами.
— Какие сложности есть в организации рабочего процесса ассоциации?
— Стране надо лидировать. Мы привыкли, что мы догоняющие. Лидером быть сложно. IDACB тоже сложно. Мы взялись стать самой крупной в мире ассоциацией и уже приближаемся к цели. Даже 50 стран нет нигде, только у нас. 100 стран — тем более. А дальше нужно успевать учитывать интересы всех членов, поднимать вопросы, важные для всего сообщества, и решать их, а это работа большого аппарата семь дней в неделю. Почему семь: в арабском мире, например, воскресенье — рабочий день, значит, у нас уже не выходной.
— А какие страны пока выступают нашими ближайшими коллегами по вопросу технологии блокчейн, криптовалют?
— Какие из стран быстрее идут на сотрудничество? Наверное, Ближний Восток, те, кто более открыт к криптовалютам, — Мальта, например. В Европе — Швейцария, Финляндия. Наши соседи, страны СНГ, сразу с удовольствием пошли на контакт, особенно те, где уже были ассоциации, — Казахстан, например, одним из первых был. Те, кто дальше географически, они дальше и ментально. Например, в Африке у нас много стран, в Океании... Мы даже создали рейтинг криптостолиц, потому что самим стало интересно, где же быстрее и эффективнее идет процесс.
— Вроде бы использовался для анализа искусственный интеллект?
— Да, он анализировал соцсети, поисковые запросы, вел подсчет и ранжировал, где больше людей, выявляя примерное число в том или ином городе. Так, мы удивились, что номером два является Куала-Лумпур. Казалось бы, Сингапур рядом, и там есть столько жителей в целом, но по популярности именно Куала-Лумпур.
— Как криптовалюты могут решать конкретные экономические проблемы на мировом уровне?
— Они уже решили важную проблему — популяризации технологии блокчейн во всем мире. Заметьте, блокчейн вынес на повестку дня новые технологии. Люди не предполагали, что все так резко изменится. Большую рекламу самой технологии блокчейн, чем криптовалюты, никто сделать не мог бы. Это, наверное, самое важное. При этом неважно, останутся ли криптовалюты средством общего платежа или же будут работать во внутренней системе обмена между компаниями. Блокчейн получил самое главное — бурный приток энергичных мозгов, направленных на новые технологии.
— А средство обхода санкций?
— Занимаясь профессионально международными отношениями, могу сказать, что на самом деле санкции — это не про запреты, они про общий настрой. У нас не так много санкций. Если погружаться в детали, то санкции касаются либо определенного круга лиц, либо очень узкого количества товаров. Поэтому санкции — это про желание или нежелание работать. А для людей, думаю, вообще ничего не меняется: это ведь только все в политике, в телевизоре. И криптовалюты, скорее, — инструмент нового взаимодействия, основа для коммуникаций. По сути происходит оцифровка того, что уже есть, его упрощение, совершенствование системы, и блокчейн ускоряет общение.
— По вашему мнению, нужна ли собственная криптовалюта для стран Таможенного союза?
— Если рассматривать криптовалюту как средство оцифровывания того, что уже есть, и у ЦБ будет понимание, что нужно работать в криптовалюте, то запустим криптовалюту. Но это не изменит монетарную систему. Сделает прозрачнее платежи — да, но в целом ослабления государства (как кто-то ожидает) этим вряд ли можно добиться, оно найдет средства контроля.
— Есть мнение, что только глобальным регулированием можно добиться создания благоприятной сферы развития технологии, эффективного функционирования криптовалют, например. Действительно ли это так и какие существенные точки взаимодействия в этом вопросе вы можете назвать?
— Мы это понимаем, да, но навряд ли какие-то законы так быстро создадутся. Думаю, что в течение всего 2018 года понимание разных подходов будет формироваться на разных примерах и уровнях, но едва ли в какой-то стране законодательство изменится. Государство должно увидеть конкретный факт совершившегося человеческого взаимодействия, и только потом из этого будут формироваться мнения и позиции.
— Какие основные тренды 2018 года можете назвать?
— Изменения на рынке ICO. Сейчас можно наблюдать, как проекты собирают деньги, но опыта реализовывать большие проекты у команд нет. Поэтому первый тренд — ICO станут более профессиональными, более сложными, менее хайповыми, ближе к венчурному финансированию, просто без бумажной волокиты, с нормальными финмоделями, борьбой за капитал. На рынок ICO выйдут новые серьезные инициаторы с опытом в бизнесе.
Второе — важно, как поведут себя криптовалюты, в частности биткойн и эфир, какая будет капитализация рынка. Если она продолжит снижаться или оставаться низкой, как сейчас, не исключено, что майнеры переориентируют свое оборудование на другие технологии.
И, думаю, третий тренд — внедрение таких технологий будет повсеместным, станет обыденным. Мой личный пример: пару лет назад я не мог точно объяснить, как работает бот. А сегодня они отлично используются для общения криптосообщества IDACB, например. Человек остался, бот не заменил менеджера, и никогда не заменит. Сотруднику стало намного проще и легче, потому что бот взял на себя всю рутину. Внедряться быстрее такие технологии будут там, где потребитель сам заинтересован в использовании технологий. И это, скорее, частное внедрение. На государственном уровне внедрение будет постепенным, от этого не уйти.
Беседовала Элина Масимова, фото: BitCryptoNews, pixabay, cryptomore.media