Владимир Демин, председатель правления Центра блокчейн компетенций, о технологическом ускорении экономики страны, подходе к государству и отрыве поколения Z
Для интервью с Владимиром Деминым, советником председателя Внешэкономбанка, мы договорились встретиться в Блокчейн Коммуне. Так неофициально называется Центр блокчейн компетенций, который в прошлом году ВЭБ открыл вместе с МИСиС, отреставрировав конструктивистское здание дома-коммуны 20-х годов прошлого века. Это стильное пространство из воздуха и света уже успело стать центром притяжения российского блокчейн-сообщества.
— Внешэкономбанк стал очень заметен в российской блокчейн-экосистеме. С чем это связано?
— Внешэкономбанк — не коммерческий банк в привычном, потребительском понимании. Мы — госкорпорация, крупнейший финансовый институт развития экономики России. Два года назад серьезно поменялась стратегия ВЭБа. Сейчас в инвестиционном фокусе банка не только важные инфраструктурные проекты, например, аэропорты, промышленные объекты, транспортные системы, но и инновации, прорывные технологии будущего.
Почему? В эпоху цифровой трансформации мир очень быстро меняется. Его меняют технологии. В этой ситуации есть два принципиально разных варианта развития. Можно вкладывать миллиарды долларов, чтобы догонять тех, кто сегодня уже впереди, а можно гораздо меньшими средствами завоевывать terra incognita — делать ставку на перспективные технологии будущего и добиться за счет них качественного рывка вперед. Мы выбрали эту стратегию.
Россия имеет высокий потенциал для того, чтобы стать одним из главных мировых игроков в ряде технологических областей. Среди них — блокчейн, квантовые и конвергентные технологии. Здесь еще нет выраженного лидера, и страны, которые победят в этой гонке, смогут особенно эффективно конвертировать лидерство в собственный экономический рост. Именно в условиях отсутствия выраженного лидера возможен резкий рывок: обнуляется текущее отставание, и все становятся на позицию старта.
Например, перевод государственных услуг на блокчейн может дать рост их эффективности в разы. А благодаря внедрениям прорывных технологий в разных отраслях в масштабах страны ВВП может увеличиться не на 1–2%, а на 10%. Чтобы это произошло, ВЭБ активно поддерживает развитие прорывных технологий, в том числе «инфраструктурно» — создает центры компетенций с экспертизой мирового уровня, стимулирует международное сотрудничество, дает возможности для внедрения инноваций в масштабах страны. Центр блокчейн компетенций как раз и был создан для поддержки развития российской блокчейн-экосистемы.
— Центр блокчейн компетенций работает чуть больше полугода. Какие задачи уже удалось решить?
— Блокчейн-сообщество — это большие энтузиасты технологий, поэтому сделать нам удалось многое. Резидентами центра стали крупнейшие мировые компании-разработчики платформ — Corda, Bitfury, Hyperledger, с ними уже идут совместные пилоты.
Блокчейн Коммуна — это экосистема для компаний, которые создают блокчейн-продукты и решения. ВЭБ оказывает им разностороннюю поддержку. Например, мы делимся своей экспертизой в области методологии, валидируем архитектуру решений. ВЭБ взял на себя задачу популяризировать потенциал технологии блокчейн в госорганах, а главное — инициировать пилоты в разных сферах, финансировать наиболее знаковые блокчейн-инициативы, которые в дальнейшем могут быть тиражированы в масштабах страны.
В Центре блокчейн компетенций сейчас ведется разработка порядка 50 проектов. Среди них, например, решения для нефтетрейдинговых компаний, для компаний из сферы ЖКХ, энергосбыта, страхования. Благодаря тому, что мы не имеем постоянной команды разработчиков, а подключаем резидентов Коммуны к разным проектам по мере необходимости, получается достичь высокого результата в короткие сроки.
Например, в феврале этого года вместе с Росреестром и Агентством ипотечного жилищного кредитования мы зарегистрировали первый договор участия в долевом строительстве с применением технологии блокчейн. Мы продемонстрировали возможность применения технологии распределенных реестров в одной из наиболее сложных областей рынка недвижимости. В высокой степени готовности шесть масштабных проектов — прежде всего в области предоставления госуслуг. Среди них, например, проект по переводу Росреестра на технологию блокчейн, проект Новгородской области по льготному лекарственному обеспечению граждан. Параллельно мы взяли на себя и образовательные функции — разработали программы для руководителей и специалистов органов государственной власти, запустили серию тематических мероприятий международного уровня.
— Получается, Центр блокчейн компетенций — катализатор взаимодействия блокчейн-сообщества и государства?
— Внедрять прорывные технологии в крупный бизнес, а тем более в государственные органы — это долгий цикл, часто сопряженный с бюрократическими трудностями. Ведь речь идет об инновационном продукте, ценность которого еще не подтверждена рынком. И эта ситуация характерна не только для России. Поэтому самостоятельно молодым компаниям пройти путь до масштабного внедрения сложно. Часто приводят в пример историю одного стартапа, который несколько лет безуспешно предлагал свое решение в крупное финансовое ведомство России, а потом уехал в Сингапур. Стал там компанией с миллиардной капитализацией, поставил эти решения и в Малайзии, и в других странах Азии. Теперь эти же русские ребята работают с тем российским клиентом как иностранная компания. Вот такие перспективные компании ВЭБ берет за руку, пока они еще здесь, и приводит туда, где им можно поработать.
Государство заинтересовано в повышении ВВП, поэтому ведомства нам готовы отдавать площадки для тестирования, разработок. Под эти задачи мы приглашаем представителей криптоэкономики, которые с энтузиазмом их решают — быстро и эффективно. Например, многие страны пытаются перевести на блокчейн регистрацию недвижимости, а мы за рекордное время технологически их уже обогнали, и сегодня Россия в плане решения сложных блокчейн-проектов уже вышла в мировые лидеры.
— А что нужно сделать, чтобы внедрение блокчейна в различные системы на государственном уровне шло быстрее?
— Во-первых, люди должны увидеть результат — то, что блокчейн работает и делает процессы проще, эффективнее, экономит бюджет. Для этого нужны пилоты. Сейчас мы накапливаем такой опыт. Надеюсь, через три-четыре месяца мы завершим полностью пилотную фазу, проанализируем все цифры, плюсы и минусы. Например, наш проект с АИЖК по регистрации договора долевого строительства позволяет сокращать текущее время исполнения процедуры в разы.
Вторая вещь — мы сейчас везде уперлись в регуляцию. Самое разумное — отработать законодательные механизмы, которые регулируют перевод процессов в новый формат не в масштабах целого государства сразу, а в изолированных средах — «песочницах». Понимание этой необходимости на уровне государства есть. То, что в Блокчейн Коммуне активно используется и российский, и международный опыт, помогает нам в выработке рекомендаций по регуляторике криптоэкономики.
— Ваша Legal Lab, если не ошибаюсь, была создана для этого?
— Legal lab — это точка концентрации мировой экспертизы по регулированию новых финансовых технологий и глобального цифрового права. Мы приглашаем всех, кто развивает криптоэкономику, принять участие — поделиться опытом, рассказать, кто на какие грабли наступил. Здесь собирается актуальная информация о том, какие возможности появляются в других юрисдикциях. У нас уже налажено взаимодействие с коллегами из Швейцарии, Беларуси, Казахстана, Сингапура и других стран. Такое сотрудничество позволяет получать новый опыт. Если одна из юрисдикций скажет: «А у нас можно это сделать», — мы пойдем туда и попробуем. Мы также консультируем российские компании с технологиями в области блокчейна по их интеграции в наиболее лояльные криптоэкономике юрисдикции.
— А какие юрисдикции наиболее благоприятны для российских компаний?
— В Швейцарии есть хорошо известная Криптодолина — это неформальное название кантона Цуг. Сейчас появилась новая восходящая звезда — Беларусь. На мировом рынке половина криптокомпаний — с российскими корнями. Хотелось бы им предложить сценарий, при котором успешно развивать криптобизнес можно было бы, не уезжая из России.
— Расскажите подробнее, пожалуйста, о сотрудничестве с Чечней.
— В основе нашей стратегии в Чечне — цифровая трансформация. Это значит, что мы не будем модернизировать какую-то существующую цифровую инфраструктуру, а построим ее с нуля. Тут уместно провести параллель с Эстонией, которая когда-то пошла по аналогичному технологическому сценарию, а сегодня наряду с Сингапуром считается одним из наиболее продвинутых цифровых государств. Наши первые проекты в республике нацелены на повышение качества услуг в социальной сфере, в области управления муниципальной собственностью, ЖКХ и здравоохранении. Сейчас идут подготовительные работы, а летом планируем запустить пилот.
— То есть в перспективе подобные регионы могут стать блокчейн-центрами?
— Такие центры уже начинают активно развиваться. Например, Калининградская область, Дальний Восток.
— ВЭБ ведь ведет тесное сотрудничество с другими российскими компаниями, нет конкуренции?
— Мы не конкурируем. Следующий этап проекта Росреестра, например, мы делаем со сбербанковским решением «ДомКлик». Конкуренция на этой стадии развития блокчейна в России бессмысленна и даже вредна — это все равно, что передраться на старте, даже не выйдя на дорожку. У нас и обсуждения идут в открытом режиме. Вот смотрите, если сейчас кто-то мимо переговорки будет проходить, он услышит, о чем мы с вами разговариваем (а все слышат, о чем мы разговариваем). И пусть даже украдет идею. Нам любая энергия нужна и важна.
— Кстати, как вы видите образование подростков в этой сфере — у вас ведь открылась программа «Блокчейн Академия»?
— В марте мы открыли программу «Блокчейн Академия» в «Сириусе» — центре образования в Сочи, куда отдыхать и учиться приезжают одаренные дети со всей России. В течение смены ребята работали над проектом «Поколение Z прототипирует Россию будущего», проектировали цифровую Россию будущего. У нас большие планы по дальнейшему развитию этого проекта.
Нам, взрослым, кажется, что обучать детей 14–17 лет блокчейну рано. А ведь это поколение Z, они технически продвинуты получше любого взрослого. Я приезжал к ребятам в «Сириус» и читал лекцию. Задал свой первый вопрос, который на «взрослых» лекциях почти всегда остается без ответа: «Кто-нибудь знает, что такое хэш-функция?» После этого у меня обычно рассказ на полчаса, что это такое, с примерами, прибаутками. А тут все знают. Было человек 100, и каждый поднял руку. У меня даже лекция смялась. Я задал им вопрос: «А где вы этому научились», — ожидая услышать, что в школе был гениальный математик… Нет, все научились сами. Возможно, тех, кто младше сегодняшних подростков, мы вообще не поймем — это будет поколение, для которого и буквы кончились, чтобы назвать: Z в алфавите последняя.
— Последний вопрос не по теме. Почему у вас турникеты на входе опущены?
— Это наша философия. У нас всегда для всех двери открыты.
Беседовала Элина Масимова